Слабоумие как конкурентное преимущество
Дан Медовников
Источник: Эксперт
Российский инновационный рынок очень похож на платоновскую психушку, обслуживающую остальной мир.
У Андрея Платонова есть рассказ "Усомнившийся Макар", герой которого - "нормальный мужик Макар Ганушкин" - постоянно
Российский инновационный рынок очень похож на платоновскую психушку, обслуживающую остальной мир.
У Андрея Платонова есть рассказ "Усомнившийся Макар", герой которого - "нормальный мужик Макар Ганушкин" - постоянно пытается усовершенствовать существующий порядок вещей с помощью новых технологий. Вместо сбежавшего от местного партийного функционера жеребенка он предлагает сделать "самоход на железных колесах", отправившись в Москву, изобретает новый (посредством трубы) способ транспортировки молока к потребителю, а попав на стройку, тут же соображает, как эффективнее "с помощью кишки" производить железобетонные конструкции.
Хотел того автор или нет, но у читателя возникает стойкое ощущение, что главный движущий мотив макаровского технического творчества - критическое отношение к традиционным технологиям. Платонов мастерски показывает (это и заводит сюжетную пружину) препятствия на макаровом пути к внедрению ноу-хау, которые современный методолог НТП охарактеризовал бы как "инновационное сопротивление среды, заложенное в самой структуре человеческой деятельности". А попадает Макар в итоге в сумасшедший дом, где его признают действительно невменяемым: последующие перипетии рассказа (например, активную "гуманитарно-технологическую" работу Макара над уничтожением неповоротливой государственной машины) читатель вполне может воспринять как устойчивые галлюцинации классического шизофреника.
За исключением печального финала платоновскую схему можно применить практически к любому инновационному проекту. Идея усовершенствовать или, не приведи бог, заменить тот или иной технологический процесс его участникам практически всегда кажется несвоевременной, если не сумасшедшей. В комментируемой статье разработчики зачем-то упорно пытаются заменить германий на азот в качестве присадки для создания сердцевины оптоволокна. И важно вот что: транснациональные концерны и лаборатории богатых университетов золотого миллиарда даже не пытаются двигаться в этом направлении - в традиционных исследовательских программах это ненужное и неоправданное усложнение. Пару лет назад писали мы про базальтовое волокно - эффективную дешевую замену углеродного: только у наших разработчиков хватило упорства довести неясную, с точки зрения стандартной физики и химии, процедуру его производства до серийной стадии.
Если припоминать других участников нашего конкурса, можно привести еще с десяток не менее ярких примеров. Один из победителей прошлого года попробовал сушить древесину ультразвуком - получилось, причем настолько хорошо, что уже второй год потенциальные клиенты (в основном менеджеры и главные инженеры целлюлозно-бумажных комбинатов) обрывают редакционный телефон. Что уж говорить о вихревом теплогенераторе, способном производить электроэнергию с почти стопроцентным кпд, или планетарной мельнице, которая может смолоть практически любое вещество в нанопорошок. Подобные проекты, как говаривал один знакомый бизнес-ангел, могут не только открыть, но и закрыть целые отрасли.
На многих стратегических участках НТП, таких как биотехнологии, нанотехнологии и новые материалы, IT- и телекоммуникации, технологии безопасности, альтернативная энергетика, наше инновационное предложение выглядит более чем привлекательно. Наверное, потому, что мы умеем сомневаться даже в условиях нормальной (в терминах Томаса Куна) науки. В рамках самой респектабельной и стабильной технологической платформы наш ученый или изобретатель часто ведет себя как усомнившийся Макар: там, где западный разработчик с удовлетворением заканчивает запланированные исследования и приступает к поиску нового гранта, наш видит работу - в немереных объемах и без всякой надежды на достойное вознаграждение. Вот и получается: Россия - эдакая платоновская психушка для остального "нормального" мира.
Но, может, в этом и заключается наше конкурентное преимущество, если хотите, наша ниша на мировом инновационном рынке? Пусть не востребованы все эти наши замечательные ноу-хау отечественной индустрией, зато в последние десять-пятнадцать лет они исправно отправляются за рубеж и встраиваются так или иначе в их слишком нормальный бизнес, придавая ему необходимую толику сумасшествия. Может быть, это закон природы такой (оставим место для будущих размышлений методологам НТП): повышенный местный инновационный потенциал оборачивается высоким же уровнем "инновационного сопротивления местной среды, заложенного (само собой) в структуре человеческой деятельности"?
Дан Медовников
|
